Хищник: Планета смерти смотреть онлайн

Во вселенной, где честь измеряется в шрамах, а ценность жизни — в черепах, трофеях, украшающих алтарь славы, рождается тот, кого сама цивилизация считает ошибкой.

Яутжа Прайм. Суровый мир, вращающийся вокруг культа силы. Здесь ритуалы охоты пронизывают бытие, а иерархия высечена в камне законов клана. На дне этой безжалостной пирамиды — Дэк. Его тело, меньшее и менее мускулистое, чем у соплеменников, — живой упрёк идеалу воина. В его присутствии другие видят не будущего охотника, а изъян, слабость крови. И величайший судья — его собственный отец, вождь Ньорр, чья фигура отбрасывает длинную, холодную тень на судьбу младшего сына. Для Ньорра существует только один способ стереть семейный позор.

Но устами отца произносится приговор, который падает на другое плечо. Старшему брату, Квею, идеальному солдату и наследнику, приказано стать палачом. Этот момент — трещина в фундаменте их мира. Неповиновение у яутжа — понятие почти немыслимое. И всё же, в глазах Квея, глядящего на брата, вспыхивает не презрение, а признание иной формы храбрости. Его выбор — не мятеж, а молчаливый акт переоценки самой сути «силы». Он дарует Дэку не жизнь, а шанс — ужасный, единственный, кровавый шанс доказать свою правду.

На Яутжа Прайм за неповиновение следует только одна реакция. Дэк видит, как отец, не колеблясь, приводит приговор в исполнение. В этом нет личной ярости — только холодная эффективность закона клана. Падающее тело Квея — не трагедия, а демонстрация рабочего порядка. Для Дэка это момент окончательной переоценки. Его будущая охота на Генне теряет всякий оттенок ритуального испытания. Она становится сугубо практическим ответом на систему, в которой его существование — ошибка, а сострадание брата — смертельный дефект. Он летит не за славой, а чтобы доказать сбой в алгоритме.

Его цель Генна. Не планета, а состояние бытия. Атмосфера — едкий желтый туман. Флора — совокупность хватающих щупалец и шипов, извергающих яд. Фауна — бесконечная череда клыков, когтей и панцирей, отточенных миллионами лет безудержного хищничества. Это мир, где сама почва может оказаться желудком, а небо — гигантской пастью. Посадка здесь — это не прибытие, а насильственное вбрасывание в пищевую цепь на самой её середине.

Именно в этом аду технологических и биологических обломков он находит её. Тия. Не человек, не зверь. Верхняя половинка синтетика, разорванного чудовищем, которое он ищет. Продукт корпорации «Вейланд-Ютани», логического ума в аду инстинктов. Её предложение — холодный расчёт. Знание в обмен на защиту. Выживание в обмен на помощь. Между ними гигантская пропасть: он — дитя древних ритуалов и ярости, она — порождение алгоритмов и миссий. Но на Генне такие союзы из плоти и стали — единственная аномалия, дающая шанс против её правил.

Их путь сквозь пещеры из живой плоти и леса из костей — это медленное погружение в сущность планеты. Они видят следы Калиска не как зверя, а как стихийного бедствия. Размолотые в пыль скалы, испещрённые царапинами от когтей толщиной с древко копья. Остовы звездолётов, вскрытые, словно консервные банки. Калиск — это не просто трофей. Это сама Генна, сфокусированная в одной, неумолимой, регенерирующей форме. Охота на него — это вызов, брошенный экосистеме.

Но на Генне охотятся не только они. В эфире витают и другие сигналы. Холодные, чистые, лишённые какой-либо биологии. Просыпаются другие «сестры» Тии, и их протоколы видят в уникальной биологии яутжа такой же ценный образец, как и в Калиске. Корпоративные корабли рассекают ядовитые облака, а их сканеры выискивают не просто жизнь — они ищут активы.

Дэк оказывается в ловушке тройного давления: со стороны планеты, что хочет его переварить; со стороны наследия своего клана, требующего доказать свою ценность смертью; и со стороны холодного, технологичного аппетита, который видит в нём лишь редкий экземпляр для коллекции. Его путь перестаёт быть линейной охотой. Он превращается в борьбу за самоопределение на краю галактики, где единственные, кто может понять изгоя, — такой же изувеченный искусственный разум и сама безжалостная планета, признающая в нём не жертву, а нечто иное. Нечто, достойное своего внимания.